В самой глубине промзоны на берегу Нагаева.
Мы пролезли через немыслимые буераки приморских заброшек, и оказались наконец на судне. По пути пришлось лезть вверх по сходням на ржавую баржу.
Капитан попросил держаться покрепче, и тут началось.
Море схватило нас за шкирку и начало показывать свой характер. Тестировало залетных гостей: вытрясало душу и швыряло внутренности по всему туловищу. А волна то всего метровая.
Добрались до мыса Птичьего. Точнее его не назовешь.
Я очень хотел попасть на остров Недоразумения. Они на пару с озером Джека Лондона пленили меня духом странствий своих названий, когда я изучал Магаданскую землю и планировал маршрут.
И вот он!
Назван так остров, разумеется, по недоразумению.
Недоразумение в нашем случае состояло в том, что мы не смогли высадиться на острове Недоразумения!
Зато на нём нас приветствовал сивуч.
Мыс Чирикова. Край обитания, неприступная дикая скала, одно из самых оторванных и недоступных мест мира, где живут люди. Работает метеостанция.
Бухта Светлая.
Бухта Тихая. Я не понял как так получилось, но между ними всего минут пять хода, а море как будто подменили.
У каждого моря свой цвет. Охотское море – это просто мой личный топ по цвету воды. Обставило и необычную синеву Карибского, и розовую молочность Карского, и все остальные.
Обратный путь. Побитые морем и эмоциями, с завязанными в узлы кишками и едва не выскочившими из шейных креплений головами мы возвращались в Магадан.
Берег. Те же буераки в обратном порядке. Ржавая баржа, а с неё лезем по сходням высоко вверх на причал.
Стоп! Снова вверх?
Море поволновалось, испытало нас и ушло по своим следующим делам. На четыре метра вниз.
